Международное морское право является частью международного права. Кажется, это положение не вызывает возражений и может восприниматься как истина. Однако все не так уж и просто. Обратимся, например, к вопросу о правовом статусе морских пространств. В международном публичном праве имеется довольно ясная их классификация. Она соответствует общепринятой классификации пространств (территорий) в зависимости от характера права, которым регулируется правовой режим территории. Территории подразделяются на государственные, международные и территории со смешанным правовым режимом. Но в международном морском праве выделяется еще категория пространств со специальным правовым режимом. В настоящей статье мы сосредоточимся на режиме Керченского пролива, правовой статус которого стал несколько лет тому назад камнем преткновения в украинско-российских отношениях.
В статье авторов Международной юридической службы, Interlegal, исследуется правовой статус морских пространств, в частности, морских проливов, в том числе, используемых для международного судоходства, причем особое внимание уделяется детальному изучению правового режима Керченского пролива.
На государственную территорию распространяется режим, который определяется национальным правом, то есть внутренним правом того или иного государства. На международную территорию распространяется правовой режим, вытекающий из источников международного публичного права. Существуют, наконец, территории со смешанным правовым статусом – это пространства, режим которых регулируется как национальным, так и международным правом. В международном морском публичном праве эти категории также признаются и не вызывают каких-либо серьезных разночтений или проблем. Но в международном морском праве выделяется еще категория пространств со специальным правовым режимом.
Например, А.Н. Шемякин предлагает выделить понятие морского пространства со специальным правовым режимом в особую категорию, то есть некоторое конкретное морское пространство может состоять из пространств, относящихся к одной или нескольким из вышеупомянутых категорий, и, кроме того, ввиду их значимости для международного судоходства иметь специфический правовой режим (Шемякин А.Н. Морское право. X.: Одиссей, 2006. С. 127 – 131).
В первую очередь морские пространства со специальным правовым режимом, которые характеризуются очень специфическим правовым статусом – возможно, имеющим черты категорий, упомянутых выше, но правовой режим которых таков, что объекты, соответствующие этим категориям, имеют особенности более существенные, чем признаки, общие для однородных, в плане юридического режима, категорий морских пространств, – это воды проливов, используемых для международного судоходства.
Эти воды могут состоять из внутренних вод, территориального моря, исключительной экономической зоны, а также открытого моря. Правовой режим пролива, используемого для международного судоходства, может регулироваться специальным двухсторонним или многосторонним международным договором, предметом которого является именно статус данного конкретного пролива. Такие проливы можно назвать историческими конвенционными проливами, поскольку нельзя не учитывать как исторически сложившихся обстоятельств фактического характера, так и, строго говоря, правовых – юридических факторов.
Режим проливов, которые используются для международного судоходства, определяется также нормами и принципами, закрепленными в ЮНКЛОС – Конвенции по морскому праву, заключенной в Монтего-Бэйе (Ямайка, 10 декабря 1982 г.). ЮНКЛОС ратифицирована Украиной в соответствии с Законом «О ратификации Конвенции Организации Объединенных Наций по морскому праву 1982 года и Соглашения об имплементации части XI Конвенции Организации Объединенных Наций по морскому праву 1982 года» № 728-ХІУ от 3 июня 1999 года. Столь же специальный правовой режим свойствен международным каналам, рекам и озерам. В настоящей публикации мы сосредоточимся на режиме Керченского пролива, правовой статус которого стал несколько лет тому назад камнем преткновения в украинско-российских отношениях.
Виды проливов, используемых для международного судоходства
Часть III ЮНКЛОС (ст.ст. 34 – 45), а также ст. 233 и другие говорят о правовом режиме морских проливов, используемых для международного судоходства.
Из содержания ст.ст. 35, 36 ЮНКЛОС можно сделать следующее заключение о разновидностях морских проливов, используемых для международного судоходства:
1) проливы, используемые для международного судоходства, если в этом проливе имеется столь же удобный с точки зрения навигационных и гидрографических условий путь, проходящий в открытом море или в исключительной экономической зоне; на таких путях применяются другие соответствующие части ЮНКЛОС, включая положения, касающиеся свобод судоходства и полета;
2) проливы, правовой статус вод которых – воды за пределами территориального моря государств, граничащих с проливами, таких как исключительные экономические зоны или открытое море;
3) международные проливы, имеющие статус районов внутренних вод в пределах пролива, за исключением случаев, когда установление прямой исходной линии, согласно методу, предусмотренному в ст. 7 ЮНКЛОС, приводит к включению во внутренние воды районов, которые до того не рассматривались как таковые;
4) проливы, проход в которых регулируется в целом или частично давно существующими и находящимися в силе международными конвенциями и которые относятся специально к таким проливам.
Положения ЮНКЛОС и теоретические исследования могут быть использованы для выделения и других видов международных проливов.
Согласно разработке видов проливов, используемых для международного судоходства, воды проливов могут относиться к категории внутренних вод, при этом их статус (режим) весьма специфический, то есть специфика их правового режима на порядок важнее, чем статус внутренних вод вообще. Ярким примером является правовой режим черноморских проливов.
Хотя воды проливов, используемых для международного судоходства, занимают небольшие в физическом плане объемы пространства, это не означает, что и роль, которую играют проливы для международной торговли и судоходства, невелика. Напротив, воды проливов вообще, а воды проливов, используемых для международного судоходства, в особенности имеют огромное экономическое и стратегическое значение. Поэтому вопросы, связанные с правовым статусом проливов, часто решаются в острой политической борьбе. Результатом политической борьбы обычно бывает компромисс, оформляемый в специальных международных договорах.
Правовой режим Керченского пролива
Статус проливов, которые проходят между берегов двух государств, в частности, Керченского пролива между Россией и Украиной, определяется в ст. 15 ЮНКЛОС. Данная статья предусматривает следующее положение: «Если берега двух государств расположены один против другого или примыкают друг к другу, ни то, ни другое государство не имеет права, если только между ними не заключено соглашение об ином, распространять свое территориальное море за срединную линию, проведенную таким образом, что каждая ее точка является равноотстоящей от ближайших точек исходных линий, от которых отмеряется ширина территориальных морей этих двух государств. Однако постановления настоящего пункта не применяются, если в силу исторически сложившихся правовых оснований или иных особых обстоятельств необходимо разграничивать территориальные моря двух государств иным образом, чем это указано в настоящем постановлении».
Керченский пролив относится к тем особенным случаям, когда невозможно осуществить разграничение территориальных вод по средней линии и статус пролива определяется специальными межгосударственными соглашениями Российской Федерации и Украины.
Статус вод Керченского пролива определяется и Договором между Украиной и Российской Федерацией об украинско-российской государственной границе от 28.01.2003 г., вступившим в силу 23.04.2004 г. (ратифицирован Законом Украины от 20.04.2004 г. № 1681-ІV), и Договором между Украиной и Российской Федерацией о сотрудничестве в использовании Азовского моря и Керченского пролива от 24.12.2003 г., вступившим в силу также 23.04.2004 г. (ратифицирован Законом Украины от 20.04.2004 г. №1682-ІV).
Так, ч. 1 ст. 1 Договора между Украиной и Российской Федерацией о сотрудничестве в использовании Азовского моря и Керченского пролива предусматривает, что Азовское море и Керченский пролив исторически являются внутренними водами Украины и России, причем со-гласно ч. 3 ст. 1 Договора урегулирование вопросов, которые относятся к акватории Керченского пролива, осуществляется по соглашению между сторонами.
Статья 5 Договора между Украиной и Российской Федерацией об украинско-российской государственной границе указывает: «Урегулирование вопросов, относящихся к смежным морским пространствам, осуществляется по соглашению между Договаривающимися Сторонами в соответствии с международным правом. При этом ничто в настоящем Договоре не наносит ущерба позициям Российской Федерации и Украины относительно статуса Азовского моря и Керченского пролива как внутренних вод двух государств».
Таким образом, в данный текущий момент воды Керченского пролива имеют специальный статус внутренних вод Российской Федерации и Украины, которые находятся в общем пользовании. Делимитация границы между Украиной и Россией должна быть осуществлена на основании отдельного межгосударственного соглашения. 12 июля 2012 года президенты Украины и России в Ялте подписали совместное заявление о делимитации границы в Керченском проливе и Азовском море.
В заключение некоторые детали
В ст..ст. 5 и 14 Водного кодекса Украины устанавливается, что распоряжение водными объектами общегосударственного значения, к которым относятся и внутренние морские воды, составляет исключительную компетенцию Кабинета Министров Украины. В частности, акватория выделяется в пользование морским портам на основании постановления Кабинета Министров. Учитывая международно-правовой статус Керченского пролива, акватории Керченскому морскому торговому порту (КМТП) и Керченскому морскому рыбному порту (КМРП) официально в пользование до настоящего времени не отведены. Следовательно, границы акваторий КМТП и КМРП и координаты соответствующих якорных стоянок на текущий момент не установлены, а акватории используются без твердых законных оснований. С учетом этого под акваторией портов можно понимать условно или исторически принятую, но не закрепленную в достаточной мере на национальном уровне акваторию.
Керченский пролив относится к тем особенным случаям, когда невозможно осуществить разграничение территориальных вод по средней линии и статус пролива определяется специальными межгосударственными соглашениями Российской Федерации и Украины.
В этом контексте особый интерес вызывает, например, правовой режим якорной стоянки № 471. Этот интерес определяется пробелами в нормативно-правовом регулировании на национальном уровне. В настоящее время правовой режим якорной стоянки 471 КМРП определяется на основе согласования Исполнительного комитета Керченского городского совета, что, вообще-то, противоречит требованиям Кодекса торгового мореплавания Украины и Водного кодекса Украины. Так, в соответствии с ч. 1 ст. 12 Кодекса торгового мореплавания отвод земли водного пространства для торгового мореплавания, а также строительства или любых работ в зоне действия навигационного оборудования и морских путей должен быть согласован с центральным органом исполнительной власти в отрасли транспорта и местными органами власти и самоуправления. Однако такого рода согласование министерства транспорта Украины не может быть получено в принципе, поскольку в сферу управления центрального органа исполнительной власти в отрасли транспорта (Министерство транспорта, Министерство транспорта и связи, затем Министерство инфраструктуры Украины) рыбные порты не входили и не входят. Рыбные порты находятся в сфере управления Государственного комитета рыбного хозяйства Минагрополитики Украины. Недавно принятый Закон Украины «О морских портах Украины» от 17.05.2012 г. также не распространяется на морские рыбные порты (ч. 3 ст. 2).
В 2008 году Керченской транспортной прокуратурой было внесено представление КМРП об устранении нарушений законодательства в связи с использованием водных объектов с нарушением ст. 12 Кодекса торгового мореплавания Украины, но до сих пор правовой режим стоянки 471 это не изменило. В частности, порядок стоянки судов под грузовыми операциями на внешнем рейде КМТП (якорная стоянка 471) определяется системой внутренних документов КМТП, например Временной инструкцией по стоянке судов на внешнем перегрузочном рейде Керченского пролива для производства грузовых операций от 14.09.2000 г., принятой КМТП. Самым интересным обстоятельством является то, что КМТП не относит подрайон D стоянки 471 к своей якорной стоянке. Таким образом, деятельность в подрайоне D, используемом КМРП, очевидно, регламентирована значительно меньше по сравнению с другими подрайонами (А, В, С, Е) якорной стоянки 471.
Это краткое исследование позволяет сделать определенные выводы:
– при отсутствии законодательно выделенной акватории правовой статус вод Керченского пролива является недостаточно определенным;
– в международном праве следует выделить особую категорию пространства со специальным правовым режимом.
Конечно, этот последний вывод весьма проблематичен и нуждается в специальном исследовании, но такое исследование, с нашей точки зрения, вполне созрело для повестки дня. Например, воздушные зоны безопасности (ВЗБ) и воздушно-морские зоны безопасности (ВМЗБ), то есть районы воздушного или морского и воздушного пространства над ними, в последнее время часто устанавливаются в целях безопасности или идентификации воздушных и морских судов. Эти зоны имеют чрезвычайно специфический и разнообразный правовой режим, так что вполне могут быть отнесены к пространствам со специальным режимом. Тем не менее, признание правового статуса таких пространств в международном праве до сих пор отсутствует, хотя практика их установления становится практически общепринятой.
Авторы:
Николай МЕЛЬНИКОВ,
партнер, специалист по морскому праву Interlegal, Международная юридическая служба. Украина, Киев – Одесса;
Андрей ПЕРЕПЕЛИЦА,
юрист Interlegal, Международная юридическая служба. Украина, Киев – Одесса
Источник: Морское страхование. – 2013. – № 2. – С. 68 – 72.