Судно: движимость или недвижимость?

Понятие «судно» — одно из клю­чевых в морском праве. В специ­альной литературе по проблемам морского права наметилась дискуссия о том, можно ли сформулировать общее понятие о морском торговом судне в плане ее правовой природы в аспекте контроверзы движимого-недвижимого имущества, либо это понятие приме­нительно только к некоторой конкрет­ной сфере правоотношений в связи с использованием судов.

Этот, последний, способ определе­ния понятия морского судна, конеч­но, проще и понятнее, хотя имеются и некоторые универсальные призна­ки морских торговых судов, так что считается возможным и полезным в практическом и теоретическом плане определить общее понятие торгового морского судна, в том числе, и в упо­мянутом аспекте.

Авторы статьи – работники Международной юридической службы (Interlegal) рассматривают юридические атрибуты морского судна, а также правовую характеристику судна как движимой или недвижимой вещи.

Юридические атрибуты судна

Для квалификации плавучего со­оружения в качестве морского судна ему должны быть присущи следую­щие юридические атрибуты: иденти­фикация, регистрация, флаг и наци­ональность, то есть для правомерной эксплуатации судно должно иметь надлежащие юридические признаки, отвечать определенным требованиям.

Название, позывной сигнал — для судна, имеющего оборудование связи, идентификационный номер судовой станции спутниковой связи и номер избирательного вызова су­довой радиостанции в зависимости от технической оснащенности суд­на — это элементы системы иденти­фикации судов.

Для идентификации некоторых категорий судов используется так­же система опознавательных номеров судов ІМО (Международная морская организация), введенная в соответ­ствии с Резолюцией ІМО А.600(15) от 19.11.1987.

В основе приобретения судном на­циональности и права плавания под флагом государства лежит регистрация.

Ст. 91 ЮНКЛОС (Конвенция ООН по морскому праву, подписанная в Монтего-Бее, Ямайка, 10.12.1982) гла­сит, что каждое государство опреде­ляет условия предоставления своей национальности судам, регистрации судов на его территории и права пла­вать под его флагом. Суда имеют национальность того государства, под флагом которого они имеют право плавать. Между государством и суд­ном должна существовать реальная связь. Каждое государство выдает со­ответствующие документы судам, ко­торым оно предоставляет право пла­вать под его флагом. Таким образом, судно должно иметь надлежащие су­довые документы.

Относительно реальной связи меж­ду судном и государством его флага имеются положения, закрепленные в ст. 94 ЮНКЛОС. Конвенция об услови­ях регистрации судов от 07.02.1986, подписанная в Женеве, содержит бо­лее подробные положения, которые конкретнее определяют требования к реальной связи между судном и госу­дарством флага. Правда, упомянутая Конвенция в силу не вступила и вряд ли когда-либо вступит, поскольку закрепляет весьма жесткие условия реальности связи судна с государством флага, что неприемлемо для многих стран, в которых зарегистрировано большое количество судов, а зако­нодательство этих стран очень либе­рально. Такие страны принято назы­вать государствами «удобного флага».

Что же касается принципа реаль­ной связи в юридическом аспекте, то этот принцип действительно был провозглашен в ч. 1 ст. 5 Конвенции об открытом море, подписанной 29.04.1958 в Женеве. Частью этого принципа провозглашалось осущест­вление эффективной юрисдикции и контроля государства флага над за­регистрированными судами. Многие теоретики и практики считают, что принцип реальной связи государств и судов, плавающих под их флагом, перекочевал в ЮНКЛОС. Отчасти это так и есть: государства должны осу­ществлять надлежащую юрисдикцию и контроль за судами, которые ходят под их флагом. Но это только часть принципа реальной связи. Таким об­разом, обосновать строго юридиче­ски закрепление в полной мере это­го принципа ЮНКЛОС или другими источниками современного морского права, думается, невозможно.

Такие юридические тонкости, ко­торые многими исследователями счи­таются простой игрой слов, другие теоретики считают правовым основа­нием существования весьма либераль­ных условий регистрации и надзора за судами во многих государствах, причем в таких государствах, где зарегистрирована значительная, если не основная масса судов валовой вме­стимостью 500 регистровых тонн и более, флаги которых вполне основательно признаются удобными. Флот под такими флагами частенько ока­зывается субстандартным, и условия труда моряков тоже далеко не всегда соответствуют мировым стандартам. Таким образом, принцип реальной связи остался в значительной мере декларативным.

Судно как вещь

Здесь уместно подробнее рассмо­треть свойства судна как вещи в смысле гражданско-правовом (частноправовом).

В Гражданском кодексе (ГК) Украины, ст. 179, содержится поня­тие вещи. Вещь — это предмет мате­риального мира, относительно которо­го могут возникать гражданские права и обязанности.

Какое же правовое значение име­ет признание судна недвижимостью? Например, на него распространяется действие ст. 182 ГК Украины, то есть судно как вещь, возникновение, пе­реход и прекращение прав на него, а также ограничение таких прав подле­жит государственной регистрации. Со времен римского права известна клас­сификация вещей на движимые и не­движимые. Морские суда, по мнению многих исследователей, принято от­носить к категории недвижимостей. Дело в том, что недвижимые вещи можно подразделять на вещи недви­жимые в силу своей природы (напри­мер, земельный участок), поскольку их перемещение не может быть про­изведено без нарушения их природы, как мыслили древние, или без значи­тельных издержек, как мыслят совре­менные юристы, а также недвижимые вещи в силу юридических условно­стей. Важнейшим примером таких ве­щей, которые являются недвижимы­ми в силу юридических условностей, являются суда (ст. 181 ГК Украины).

В советском гражданском праве этой классификации вещей уделялось еще меньше внимания, чем в римском, так что при кажущейся простоте во­прос о подразделении вещей на недви­жимые и движимые не так уж прост. Впрочем, осложнения в этом отноше­нии, в частности и особенности, в том, что касается судов, морских, воздуш­ных, а также судов внутреннего плава­ния и смешанного река-море плавания, во многом определяются противоречи­востью судебной практики и недостат­ками законодательной техники.

Действительно, исходя из ст.ст. 181, 182 Гражданского кодекса Украины можно сделать вывод, что атрибутом недвижимости является государствен­ная регистрация. С этой точки зрения, к недвижимости можно причислить, например, автомобили, что и делают некоторые исследователи гражданско­го права. Такую позицию нельзя на­звать иначе, как курьезом.

В ст. 1 Закона «Об ипотеке» от 05.06.2003 однозначно говорится о том, что залог судов регулируется именно этим законом. Таким образом, складывается впечатление, что суд­но — недвижимая вещь по определе­нию, ведь предметом ипотеки может быть только недвижимое имущество.

Имеется и альтернативная точка зрения, которая заключается в том, что Закон, который определяет суда как недвижимые вещи, — это только Закон «Об ипотеке». Конечно, как и любое юридическое правило, это пра­вило относительно, так что в некото­рых отношениях суда могут рассматри­ваться и как движимые вещи.

Чем же принципиально отличается судно от средства наземного транспор­та, которое не относится к недвижи­мости? Тем, что судно предназначено для использования в среде, где человек не имеет естественного locus standi.

Таким образом, если не принимать во внимание узкоспециальные случаи, суда, в том числе специализированные морские торговые суда, можно считать недвижимостью. Проиллюстрировать специальное положение законодатель­ства, которое одновременно можно трактовать как содержащее презумп­цию правила о том, что суда являют­ся недвижимыми вещами, можно на примере ч. 2 ст. 1 Закона Украины «О государственной регистрации вещных прав на недвижимое имущество и их отягощений» от 01.07.2004, кото­рая говорит: «Действие этого Закона не распространяется на государствен­ную регистрацию прав на воздушные и морские суда, суда внутреннего пла­вания, космические и иные объекты гражданских прав, на которые распро­страняется правовой режим недвижи­мой вещи».

Из этого положения можно сделать вывод: порядок регистрации недвижи­мых вещей, являющихся таковыми в силу своей природы, не распространя­ется на вещи, которые получают ста­тус недвижимости в силу законода­тельства, и на суда правовой режим недвижимой вещи распространяется.

Тем не менее, вернемся к альтер­нативной точке зрения.

Исходя из статьи 181 ГК Украины, режим недвижимости не распростра­няется автоматически на суда, а толь­ко может быть установлен прямым указанием отдельного Закона. В дру­гих отношениях, кроме тех, которые регулируются Законом Украины «Об ипотеке», законодательство прямо не определяет морские суда в качестве недвижимого имущества.

Необходимо учитывать и то, что в Украине сложилась противоречивая судебная практика по данному вопро­су. Есть судебные решения (в том чис­ле решения высших судов), где судно приравнивается к объекту недвижимо­сти, при этом данные решения не со­держат сколько-нибудь убедительного обоснования такой позиции.

С другой стороны, имеется немало судебных решений, включая решение Высшего хозяйственного суда 2012 года, в котором отмечается, что сам по себе факт необходимости осущест­вления государственной регистрации не означает отнесение определенного имущества к категории недвижимо­сти, и что такой режим недвижимо­го имущества может быть распро­странен на другие объекты только законом, а закона, который бы рас­пространял такой режим на суда, нет в огромном количестве отношений. И такая позиция видится нам обосно­ванной и законной. Таким образом, законы Украины не распространяют режим недвижимости на суда (кроме случаев залога).

Следовательно, законодательство Украины действительно дает повод к сомнениям в вопросе о правовом ста­тусе морского торгового судна как движимого или недвижимого имущества, по крайней мере, в частноправовых от­ношениях.

Авторы:

Алёна ЛОСЕВСКАЯ, совет­ник, адвокат Международ­ной юридической службы – Interlegal

Вячеслав ЛЕБЕДЕВ, кон­сультант Международной юридической службы – Interlegal

Источник:

Порты Украины. – 2013. – № 6. – С. 62 – 63.